В Донбассе русские люди рубят головы дракона, а они со страшной скоростью вырастают снова и снова

Этот мальчик из села Ясного под Докучаевском никогда не видел самолетов и поездов, но знает, как прятаться при обстрелах

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

То утро было замечательным, мне позвонила моя подруга из Авдеевки. Для тех, кто не в курсе, там все еще стоит Украина. Позвонить оттуда возможно только по ватсапу. Для этого ей пришлось взобраться едва ли не на крышу девятиэтажки.

Торт как портал в прошлое

- Представляешь, вчера в магазине видела торт! Огромный! Стояла и любовалась, не в силах оторваться. Пришла домой, приспособила буржуйку в гараже неподалеку, там буду кушать готовить, на улице уже особо не наготовишься. Продукты у меня есть, ты не переживай, - бодро вещает она о своих запасах консервов и круп.

Я слушаю и думаю, что никакие запасы не спасают от холода и снарядов. Но ситуация у подруги безвыходная – малоподвижная мама. Банкоматов в городе давно нет, как нет и зарплат у бывших заводчан. Авдеевский коксохим переведен на холодную консервацию с марта. В городе вообще не осталось ни одной работающей службы, нет даже «Скорой» и МЧС. Как подруга с больной мамой будут зимовать в городе без отопления, воды, электричества мне страшно думать.

Поселок под аэропортом Донецка. На руинах семейного дома

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Я не задаю ей вопрос: «Почему ты не уезжаешь?» В моем личном хит-параде вопросов, которые бесят, он стоит на первом месте. Вот этот список:

1. Почему вы не уезжаете отсюда?

2. У вас же уже к февралю 2022 года почти не стреляли, зачем было СВО начинать?

3. А вы что не знали, что вы России нужны только в качестве буфера?

4. Вы же журналист, ответьте же, наконец, когда конец войне?

5. А у вас кафе работают разве, война же? (как вариант, у вас что дни рождения отмечают, женятся, детей рожают, маникюр делают?)

6. А что в Авдеевке Украина разве стоит?

7. Почему вы не свергали нацизм все 30 лет на Украине?

8. А вам не страшно ездить в прифронтовые районы?

9. А что там у вас в Донецке до сих пор стреляют что ли?

10. А почему мой сын должен идти защищать Донбасс, если мы живем в России?

Все жалобы и эмоции – после войны

Когда-нибудь в Донецке нужно будет поставить памятник баклажке

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Не знаю почему, но даже в военном Донецке, где пересохли без воды краны, витрины магазинов забиты листами фанеры, а жизнь проходит под саундтрек артиллерии, я почему-то чувствую себя счастливой. Но это такое тихое счастье. Рядом со мной люди, чью жизнь перепахала война и они не ноют. Удивительное дело, ты не услышишь претензий и жалоб где-нибудь в разбитом поселке под аэропортом Донецка. Тут никто давно не сотрясает воздух риторическим «Доколе!» На это нет сил.

- Мы все тут помогаем выживать друг другу. С февраля совсем без воды. Только на телефон приходят СМСки, что по графику сегодня будет вода, но в трубах только воздух шумит, вода сюда не доходит. Выручают соседи, у которых есть колодцы, - рассказывают мне жители поселка Октябрьский, которые выстроились в очередь к нашей машине-водовозке.

Буднично рассказывают о своей жизни.

Баннер в центре Донецка с городами-побратимами, которые помогают в восстановлении Донбасса

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- На днях пас коз и вдруг взрыв. Моя любимица наступила на мину «Лепесток». Одну ножку травмировало, другую начисто, как ножом, срезало, грудку посекло. Пришлось там же и прирезать. Получается спасла меня, моя козочка, - вытирает слезы Николай Васильевич.

С изумлением замечаю в очереди с баклажками молодого парня. Молодежь в Донецке вообще становится редкостью, часть - мобилизована, часть – выехала.

- Спасибо, что воду привезли. Вот сейчас наберу, отнесу эти баклажки домой и пойду в школу разгружать емкости с водой. Там еще дадут воды, - рассказывает Макар Пономаренко.

Парень учится на международного экономиста (интересно, что это будет значить через несколько лет, когда он получит диплом?), в выходные дни служит в местном храме. Он из многодетной семьи, где старший брат – инвалид, прикованный к коляске. Поэтому главный добытчик воды – Макар. Ныть, жаловаться и обсуждать политику ему некогда.

Страна молодых мужчин без рук и без ног

Окошко в одной из школ Донбасса

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Неохотно говорят о политике и в реабилитационном центре Петровского района Донецка, куда мы приехали вместе с донецким автором-исполнителем Владимиром Скобцовым. Он сразу отозвался на мое предложение выступить перед ранеными. Центр находится на окраине Донецка. Тут густо пахнет лесом, грибами, пожухлой листвой, свистит какая-то птица и тут же ухает артиллерия, да так, что уши закладывает.

- Это у вас всегда так? – спрашиваю у ребят, которые невозмутимо курят на крылечке.

- Да это еще тихо, на такое тут уже внимания не обращают, так, фоновый шум, - смеются.

Молодые, но без рук, без ног, на инвалидных колясках. В Донецке я встречаю таких все больше и понимаю, что Донбасс на долгие годы станет местом искалеченных мужчин.

- Здесь не только наши раненые проходят реабилитацию, на отдельном этаже - человек сто украинских пленных, - рассказывает заведующий нейрохирургией Геннадий Сербин. - Лечим их, перевязываем, кормим. Вы думаете у них есть раскаяние? Отнюдь! Запомнил одного «азовца», ему требовалось хирургическое вмешательство, делаем ему наркоз, а он смотрит на нас и шипит: «Як я вас ненавиджу!» Помните стихотворение «Меня лечил донецкий врач»? Так вот в жизни все иначе. Никакой благодарности и сожаления о содеянном у них нет. А стихотворение то явно русский человек писал.

Весь Донбасс как Калинов мост

Вечером узнаю об очередных ракетных ударах по Украине. Знаете, в чем отличие дончан и жителей Украины? У меня нет в сердце радости от новостей про ракетные удары по Киеву, Львову, Ровно, Харькову. Нет этого истошного ликования и эйфории бабуинов, которые истерично сэлфятся на фоне оперативно отпечатанного баннера с горящим Крымским мостом, строчат свои комментарии под новостями о взрывах в Донецке и погибших жителях Донбасса и махрово шутят про неисправные кондиционеры. С сытыми мордами, модными рюкзачками и дорогими смартфончиками.

Где-то в затерянных мирах под Волновахой

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Они просто еще не знают, как выглядит человек, чья голова смята осколками будто пластилин, как тело человека, будто бумажную куклу из детских вырезалок, легко разрывает пополам снарядом Хаймерса, как надрываются телефоны в залитых кровью сумках и куртках, а останки, волосы и кровь невозможно убрать, взрывной волной их разносит вокруг на стены домов и деревья и тот, кого вы любили, с кем вчера пили кофе или ругались по телефону на долгие дни становится обедом осенних мух.

Поэтому радости и ликования у меня нет. Есть понимание неотвратимости расплаты и возмездия. И страшная усталость. Какая, наверное, была у былинного Ивана Царевича или кто там рубил головы дракона, а они со страшной скоростью отрастали снова и снова.

Присоединяйтесь к нам в Telegram!

Подписывайтесь на Telegram-канал донецкой «Комсомолки» по ссылке. Узнавайте самые главные и последние новости Донбасса.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Часть меня умерла – не унять эту боль»: люди пишут письма погибшим детям Донбасса

С начала гражданской войны в Донбассе погибли больше 200 детей, тысячи – ранены (подробно)