Донецкая художница Катерина Вольф: «Когда я рисую, буквально слышу душу своего героя»

Катерина Вольф рисовать училась сама. Фото: архив Катерины Вольф

Иногда путь к мечте бывает столь извилист и тернист, что объяснить его можно не иначе, как Божьим замыслом, который нам, простым смертным, разгадать не сразу удается.

Художник - самоучка

Работы дончанки Катерины Вольф меня потрясли тем, что они живые. Это сложно объяснить, но казалось, что люди, изображенные на них, не замерли, а продолжают жить своей жизнью – радуются, страдают, ищут, любят. И ты чувствовал этих людей, их мысли, страхи, стремления. Рассматривать эти черно-белые портреты можно было бесконечно, к тому же изображены на них небезызвестные дончане: главный дирижер Академического симфонического оркестра имени Прокофьева Владимир Заводиленко, генеральный директор филармонии Александр Парецкий, создатель одних из самых хитовых программ филармонии Даниил Милка, актер донецкой муздрамы - Руслан Слабунов, ставший для всех поклонников театра графом Резановым, актер и режиссер Виталий Юсупов, улыбающийся мудро и немного грустно. В каждом художница подметила что-то свое, присущее только этому человеку и талантливо передала. И это было лучше, чем красиво, это было честно.

Одна из первых работ - Владимир Заводиленко. Фото: архив Катерины Вольф

Я ожидала услышать, что Катерина настоящий художник и каково было мое удивление, когда оказалось, что она самоучка, а по образованию переводчик.

Рукводитель донецкой филармонии Александр Парецкий был приятно удивлен, когда Катя вручила ему портрет. Фото: архив Катерины Вольф

- Живу я в Макеевке, там в небольшом деревянном домике и творю, - улыбается она. – Подумываю о студии, ведь большую часть жизни я провожу в Донецке. Знаю одно: это мой город, моя душа всегда будет тут, мне здесь хорошо.

Одна из искрометных работ - портрет Виталия Юсупова. Фото: архив Катерины Вольф

У Кати рисовал отец, а еще выжигал по дереву, при этом работал в шахте. Его дочь тоже освоила кисть и карандаш самостоятельно.

- Иногда друзья мне советуют все-таки получить образование, но мне всегда страшно. Вдруг там меня научат рисовать по канонам? – смеется Катя. – Я всегда стремилась быть самостоятельной, помогать родителям, потому выбрала иняз. Училась я с увлечением, языки давались мне легко. Это все равно, как открыть дверь в еще один, неведомый мир и понимать все, что там увидишь. Выучила английский, немецкий, французский языки, позже сербский и хорватский, настолько они мне нравились. Даже татуировки сделала на этих языках.

Данил Милка - чистое вдохновение. Фото: архив Катерины Вольф

С детства мечтала о театре

Катя успешно работала переводчиком, но мечта диктовала свое.

- Я всегда чего-то искала, знаете, не страшно, если что-то у тебя не получится, страшно – не успеть. Я пишу стихи, фотографирую, пробовала себя в журналистике. Да, признаться, и рисование — это скорее увлечение, мне есть что сказать этому миру, вот я это и говорю посредством рисунка. А моя мечта - связать свою жизнь с театром, - признается она. - Еще с детства с друзьями мастерили сцену, делали из подручных средств занавес, сами рисовали декорации, писали сценарии и ставили спектакли. На представления приглашались родители, родственники, друзья. Это был праздник! Верная мечте, уже позже я окончила Харьковский театральный университет, сейчас занимаюсь в театральной студии Донецка и очень надеюсь однажды выйти на донецкую сцену. Мечтаю сыграть роль Марты, верной Мюнхгаузену. Ни Джульетты, ни Булгаковской Маргариты, ни Эсмеральды, ни Кончиты, а именно Марты. Ну, а сейчас о любви к театру я говорю посредством рисунка.

До всех тонкостей доходила сама – на какой бумаге работать, как смешивать цвета, какую технику выбрать, какие тонкости работы углем или акварелью. Одной из первых работ стал портрет Владимира Заводиленко, затем были написаны портреты Александра Парецкого, Данила Милки и т.д. Друзья, видевшие рисунки Катерины, уговаривали ее сделать выставку. И она должна была состояться как раз к юбилею симфонического оркестра. Увы, гибель Александра Захарченко заставила отменить ее. К этому времени портрет Александра Владимировича уже был написан Катериной, только вот вручать его пришлось посмертно.

Портрет Александра Захарченко Катя оставила на церемонии прощания с Главой. Фото: архив Катерины Вольф

- Выставка предполагалась фотохудожественная, кроме портретов, там были бы мои фотоработы. Но гибель Главы меня буквально подкосила, - говорит Катерина. - И тот портрет, который я планировала показать на выставке, а затем может и подарить Захарченко, я принесла на прощание с ним в оперный театр. Как во сне, оставила портрет у его гроба и пошла дальше вместе с людским морем. Где та работа сейчас, кто ее забрал, я не знаю. Там Глава был изображен серьезным, задумчивым. А я теперь хочу нарисовать его другим - лихим, улыбающимся, озорным, каким мы тоже его знали. Настоящий донецкий характер.

Во время работы идет обмен энергией

Работа над каждым портретом отличается от предыдущей и здесь вмешивается энергетика того, кто изображен на бумаге.

- Мистика, не иначе, - говорит Катерина. – Но окружив себя кучей фотографий того, кого я пишу, я неизменно чувствую этого человека. Это не значит перерисовать фото, это гораздо больше, я добавляю свое. Бывает работа оказывается легкой, бывает – наоборот. После некоторых работ в душе одухотворение и легкость, словно идет какой-то обмен энергией, после иных – опустошение. Одной из самых сложных была работа над портретом артиста нашей муздрамы Руслана Слабунова. Его глаза буквально смотрели на меня с портрета и этот взгляд не давал продолжать работать.

Портрет Руслана Слабунова дался непросто. Фото: архив Катерины Вольф

- Ты стараешься угодить тому, кого пишешь? Или предельно честна? – спрашиваю свою собеседницу.

- Нет, я изображаю человека таким, каким вижу его я. Помните это, ставшее крылатым, выражение: «Я художник. Я так вижу». Мне потом и сами герои, их родственники и друзья говорят, что я подметила что-то такое, что известно только родным и близким. И это для меня высшая похвала моей честности. В мечтах провести выставку. Она будет посвящена нашему театру, его актерам, постановкам. Ведь в России 2019 год объявлен годом театра. Сейчас я работаю над портретом Марка Бровуна – отца нашей муздрамы, подумываю о портрете Натальи Волковой - его дочери, которая подарила театру второе дыхание. А еще мечтаю нарисовать портрет Сергея Рахманинова для нашей филармонии.

Мне кажется, все у Екатерины получится. Не может не получиться, если человек верен мечте.