Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Здоровье22 апреля 2020 15:49

Дневник медсестры в корона-госпитале: У нас появились свободные места. И это — победа

Продолжаем публиковать записки россиянки, работающей в больнице на самом тяжёлом участке пандемии — в Северной Италии [Часть 3]
Татьяна ГОРИНА

Фото: REUTERS

Эти записки наделали в Сети много шума. Наша соотечественница, живущая в Италии, устроилась волонтёром в «корона-госпиталь» в одном из центров эпидемзоны. И день за днём стала вести дневник, бесхитростно описывая горечь потерь, повседневный ужас и редкие радости, когда безнадёжные больные возвращаются к жизни.

В первый части россиянка рассказала о самых тяжёлых часах — на том этапе «критические» поступали в огромном количестве.

Во второй — о том, как умер её первый тяжёлый пациент, и какие мучения больные испытывают в «скафандре» (костюме для интенсивной терапии).

Теперь — третья часть, где, словно в поэме Данте, после «Ада» и «Чистилища» наступает просвет.

День тринадцатый. (31 марта)

Затишье скорых в предыдущие дни оказалось обманчивым. Сегодня они едут одна за другой.

У меня смена с обеда, но нутром понимаю, что спокойно не будет.

Всё так и оказалось. Сегодня для нашего отделения черный день. Произошли резкие (я их называю безвозвратные) ухудшения у нескольких человек. Двое умерли утром. Среди тяжелых — «мой» дедушка... Я же с его женой разговаривала, успокаивала. Кто успокоит теперь?

Еще одна пациентка очень сдала, просит меня сделать что-нибудь, устала и хочет отдохнуть, а в каске [оборудование для интенсивной терапии тяжёлых больных — ред.] гул, от которого болит голова.

Поступает парень, и тоже в каске. Спортивного сложения, высокий, еле помещается в кровать.

Через несколько часов той женщине становится совсем плохо, приходят реаниматологи, «возвращают» ее, увозят в кардиологию. Освободившееся место тут же занимает бабушка, ей очень тяжело, она почти не отвечает, когда мы к ней обращаемся.

Вечером приходит дежурный врач, принимает решение снять каски с двух пациентов и перевести их на обычные маски + морфин.

«Мой» дедушка!.. Завтра я его больше не увижу...

Если в первые дни возраст пациентов колебался от 70 до 90 лет, то сейчас больше половины — 50 лет!

Я очень вымотана физически, но эта усталость — ничто по сравнению с душевной. Стараюсь абстрагироваться и не принимать все близко к сердцу, хотя это не просто...

Фото: REUTERS

День четырнадцатый (1 апреля)

Сегодня был самый обычный рабочий день. Не произошло ничего из ряда вон выходящего, задания выполнялись быстро, точно и без суматохи. Выписался один молодой мужчина, на его место поступил дедушка. Еще один наш «сын полка», другой дедушка, почувствовал себя настолько хорошо, что вылез из кровати и пошел гулять. Под общие улыбки мы его развернули (босиком и в больничной рубашке), вернули в палату. Но он был счастлив!

Сегодня у трёх «космонавтов» была пробная жизнь без скафандра. Они смогли умыться, поговорить по телефону, поесть. Все это с маской, но уровень кислорода не падал! У всех троих!

Вечером, ближе ко сну, все трое снова облачились в доспехи, но это были совершенно счастливые люди!

Они увидели свет в конце тоннеля. И мы тоже.

По программе в компьютере узнали, что скорая привезла 15 человек. Для последних недель — нереально низкая цифра!

P.S. Ещё одного дедушки, с чьей женой я разговаривала накануне и успокаивала, не стало почти сразу после моего ухода со смены...

День пятнадцатый (2 апреля)

Сегодня был снова хороший день!

Нет, бегать меньше не пришлось, но работа шла отлажено и четко. Выписались двое, им нашли места в другом медицинском учреждении: они еще не смогут самостоятельно за собой ухаживать, но это уже будет не больница. Провожаем их всем составом, они счастливы, улыбаются, благодарят. И мы радуемся.

Наш «сын полка» выпишется завтра. Будет его не хватать. Вспоминаю, каким он был 2 недели назад. Даже представить страшно, благодаря какой силе воли он выбрался!

Остаются очень тяжелыми одна женщина, у которой не происходит изменений уже несколько дней, один дедушка, который сжимает каждый раз мне руку, и слезы текут из его глаз, и еще один дедушка... Стоп, слышу разговор врача с родственниками: наши соболезнования... 10 минут назад... вы должны связаться с похоронным бюро, сами вы его увидеть не сможете, обо всем позаботятся в бюро. Нам очень жаль... Еще одного дедушки не стало.

Возвращаются коллеги из карантина, из первых, которые по незнанию имели контакты с заболевшими.

Меня вызывает старшая и дает сразу два (!) выходных!!! Не верю своим ушам! Зато верю в то, что скоро начнется улучшение.

Фото: REUTERS

Дни с шестнадцатого по восемнадцатый (3-5 апреля)

После двух выходных я полностью восстановилась! Сошли все отеки и перестали болеть ноги. Как мало нужно, чтобы почувствовать себя счастливой.

За два дня в отделении поменялись лица. Кто-то выздоровел (сын полка) и ушел домой, на их места пришли новые. Есть тяжелые, есть полегче. Поступила родственница одной из наших коллег. Её положили в палату к мужчине, их разделяет шторка. Он уже из тех, кто совсем скоро отправится домой, а она страдает. Слушается врачей и все время проводит лежа на животе. Переворачивается только для приема пищи и других процедур. Даже этих нескольких минут хватает, чтобы она начала заходиться в кашле и ее уровень кислорода стремительно падал.

Хочу описать еще одного пациента. У него непростой характер, приказной, я бы сказала. В первые дни был тяжелый, скафандр утяжелял, характер отягощал. Он вызывал нас кнопкой примерно 5-6 раз в час. Весь персонал был измотан, ведь он не давал нам времени для работы с другими пациентами. Его очень большой вес добавлял сложности всем манипуляциям, а диабет заставлял нас относиться к нему с повышенной осторожностью.

Постепенно стали проявляться первые улучшения, скафандр стали снимать на несколько часов в день, потом оставляли на ночь, и вот теперь он снял «костюм» полностью. И вы знаете, даже стал улыбаться и шутить! Нет, приказная манера осталась, использовать кнопку по 5-6 раз в час продолжает, но сейчас это все воспринимается по-другому. Больной выздоравливает! Он в отделении уже три недели. Примерно столько и нужно времени на одного человека с таким диагнозом.

За час до окончания смены ушла бабушка... ушла тихо и насовсем. Когда же начнутся дни без смертей?

Положительная динамика видна по новым пациентам, они менее тяжелые, значит, смогли попасть в больницу до наступления критического состояния! [Раньше этих людей, скорее всего, просто не взяли бы, потому что палаты были переполнены — прим. ред.]

День девятнадцатый (6 апреля)

Я привыкла к работе — или становится легче? Были дни, когда я думала, что не дойду до дома, знобило от усталости, хотелось только плакать. Я даже предпочитала вести дневник только после отдыха, чтобы не давать волю эмоциям.

А теперь — у нас в отделении опять много выписалось! Даже есть свободные места, о чем мы сообщили в приемное отделение скорой помощи.

Беру карту пациентов с назначениями, читаю: пациент Х, не знает, что у него умерла мама и интубированный брат в реанимации.... лучше бы я такое не читала...

Иду навещать очередного «моего» дедушку, с которым мы каждый раз прощаемся и каждый раз здороваемся, и каждый раз он обещает дождаться моей следующей смены. Он рад меня видеть. Улыбается. А я рада видеть его! Говорю: ты с каждым днем все лучше! Он смеется и отвечает, что я подняла настроение.

Очень аккуратно устраиваем видеозвонки с родственниками (не всем можно). Но кто смог поговорить и увидеть своих — на седьмом небе. А те, кто лицезрел родственника, пусть пока в больничной палате, рыдают, как дети.

Я уже рассказывала, что очень многие видели дорогих людей в последний раз в момент вызова скорой. После чего общались по телефону только с врачом на протяжении какого-то времени, пока не получали последний звонок с соболезнованиями. Но даже в таком случае — не могли проводить его в последний путь. Это очень жестоко, людям нужны хоть какие-то ритуалы, а без возможности хотя бы попрощаться — утрата еще тяжелее.

Весна. С каждым днем за окном становится все жарче, деревья почти полностью зеленые. Но пустынные улицы не радуют. Мы уже скоро месяц на карантине.

Читайте в следующей части дневников медсестры, как с помощью невероятной эмпатии она смогла спасти пациента, находившегося на волосок от смерти.

ЧИТАЙТЕ ДРУГИЕ ЧАСТИ ДНЕВНИКА

Часть 1 Реанимация рассчитана на шесть человек. Лежат 13. И все на искусственном дыхании...

Часть 2 Видишь смерть и плачешь, но под маской слёз не заметно

Часть 4 Больные орут по телефону на родственников: «Вы бросили нас умирать в больнице»